Про липовую переписку и подставу Кира узнала позже, уже дома у Веронички, но ещё в школе просмотрела она её видеоопусы и ужасно разозлилась! Просто не передать словами! Была даже мысль перестать участвовать в этом балагане и всё рассказать родителям, но затея была так себе… сомнительной. Да что там! Скажем прямо, безнадёжной, поэтому после уроков она потащилась знакомиться со «своей» новой семьёй.
Возле квартиры она, всё ещё злясь и негодуя, долго размышляла, как лучше поступить: позвонить или открыть дверь ключами, благо Королёва дала их ей и даже показала, как пользоваться. Но ключи не устраняли нравственной стороны вопроса – как ни крути, квартира была чужая, поэтому Кира после долгих раздумий нажала кнопку звонка.
Залаяла собака, и Кира занервничала, повторяя про себя, как мантру, имена новых членов семьи: «Мама Лера, собака Принси, папа Антон, брат Славка, который на самом деле не Славка, а Влад». Не напутать бы! Ох, как же всё сложно и страшно! А вдруг они поймут подмену? Что тогда бу-у-удет? Хотя что, собственно, будет? У них разве есть варианты? Их нет! Им придётся признать, что она их дочь. Поэтому вперёд и с песнями.
– А-а-а, это ты? Чего звонишь? – прервала её размышления светловолосая женщина неопределённых лет в спортивном костюме, в одной руке у неё была собачка, в другой мобильник, по которому она, скорее всего, разговаривала секунду назад (оставалось загадкой, как она умудрилась открыть при этом дверь). – Ты ключи, что ли, забыла?
– Ну… – раздумывая, что бы сказать, тянула время растерявшаяся Кира. К счастью, маму Вероники не очень-то интересовал её ответ: она тут же повернулась к ней спиной и, продолжая увлечённо болтать по телефону, скрылась в глубине квартиры.
Переваривая свои впечатления о хозяйке, Кира отметила, что она совсем не похожа на тот красивый фотопортрет, по крайней мере, счастьем лицо её уже не светилось. Но хорошо, что она ушла так быстро, Кире это было только на руку, общение с совершенно незнакомыми людьми её напрягало.
Оставшись одна, Кира скинула туфли и огляделась. В коридоре была девственная чистота: вся обувь убрана, никаких лишних вещей. Она начала открывать поочерёдно створки шкафа, потом ящики, пока не обнаружила место, где хранились тапочки однотипного вида – на каблуке, с пуховыми помпонами чёрного и розового цвета. Они были все одного размера, и Кира, так и не поняв, чьи они, решила не рисковать и просто пошла босиком. Но прошмыгнуть в «свою» комнату незамеченной ей не удалось.
– Никусь, есть будешь? – внезапный резкий голос остановил её в гостиной на полпути, и пока она сообразила, что Никуся вообще-то она и есть, и надо что-то ответить, ей уже дали указания: – Разогрей там что-нибудь из холодильника, что-то я устала после йоги, похоже, руку потянула…
У них была совмещённая кухня, хозяйка продолжала сидеть с телефоном в гостиной, и Кира не очень-то хотела привлекать к себе её внимание. К тому же, вспомнив содержимое холодильника на завтраке, она решила, что разогреть оттуда можно разве что апельсиновый сок. «Лучше уж без еды, тем более в школе плотно позавтракала», – подумала Кира и на цыпочках возобновила попытки проникнуть в свою комнату: очень хотелось остаться одной и привести мысли в порядок. Но не тут-то было. Новоявленная мама, стоявшая к ней спиной, вдруг резко развернулась и, прервав телефонную болтовню, адресовала ей манерно:
– Да-а-а, Нику-усь, записала тебя на съёмку двадцать пятого, пометь у себя в ежедневнике. Кажется, в десять…
«О, Боже! Вокал, английский, мудборд, учёба, ещё и съёмка какая-то! Не продохнуть! Зачем ей столько дурацких дел? Это ужас какой-то! Не хочет она нигде сниматься!»
– У меня же уроки… – попытался возразить Кира, надеясь таким образом избавиться хотя бы от этого мероприятия. Но лучше бы она молчала, тон Леры сразу изменился.
– Пропустишь школу, ничего страшного, – холодно отрезала «мама» и поджала губы точь-в-точь, как делала Вероничка.
Кира благоразумно умолкла и правильно сделала. Лера, не встретив сопротивления, быстро расслабилась и вернулась к своему разговору. Уже в спину Кире раздавалось: «Да что ты говори-ишь! Ка-а-кой кошма-ар!»
К счастью, до ужина они с «мамой» больше не встречались.
Но отдохнуть всё равно не удалось. Как только Кира закрыла дверь в комнату, начались звонки. Сначала от Вероники. По понятным причинам она не очень-то хотела с ней общаться, поэтому отвечать не стала. Тогда Королёва засыпала её сообщениями. Телефон тренькал бесконечно, пришлось даже засунуть его под подушку, но там он вибрировал, и она решила спрятать его ещё дальше – под кровать, вот тут и обнаружила тот самый секретный дневник с липовой перепиской. Возмущение нахлынуло новым потоком. Хотелось рвать и метать! Но что можно было сделать в данных обстоятельствах? Она была связана по рукам и ногам своей новой жизнью: вокал, английский, учёба.
Хотя ей удалось немного досадить Вероничке – случайно, но вокал по скайпу со всеми этими переживаниями Кира пропустила. Чему была и рада. Английский ладно, ей всегда нравился этот предмет, а вот от вокала увольте, тем более что она никогда в жизни не пела, а в школе на уроке музыки только рот открывала. И совесть её не мучила после всего, что она узнала! Ничегошеньки она Вероничке не должна. Это у той должок перед Кирой! И хорошо, если б мама завтра отправила эту воображалу в школу, а то отсиживается дома, блины трескает. Пусть попрыгает теперь в теле Киры Смирновой после того, что натворила. Вся школа смеяться над ней будет – ролик с задранной юбкой посмотрели все! И поскольку сама это придумала – пусть и расхлёбывает сама. Только теперь и поддержать её будет некому, дружить-то не с кем, одна-одинёшенька останется. Даже Кирилл разговаривать с ней не будет. Ха!!! Тут и мстить не надо. Сама в свою же ловушку и попалась!
Но телефон Кира перед самым ужином всё-таки достала – нужно было посмотреть домашнее задание, и тут её поймали врасплох. Мобильник завибрировал, и на экране высветилось: «братик». Кира попыталась звонок отклонить, что-то там понажимала, но в результате наоборот соединилась.
– Слышь, сеструха, скажи родакам, что к ужину не приду, дела возникли, – услышала она противно-развязный голос. «Манера как у Козлова», – подумала Кира и, чтобы как-то поддержать разговор, неуверенно протянула: – Хорошо… – машинально повторила за ним вслух, чтобы не забыть: – Сказать, что у тебя дела…
– Слышь, ты чо такая странная сегодня?! Белены, что ли, объелась? – хмыкнул невидимый собеседник и противно заржал, добавив со значением: – Сказать нужно не это, а что ты там обычно придумываешь, гений отмазок, первый раз, что ли, замужем, честное слово… Услуга за услугу, не забыла, что ты мне ещё должна? – авторитетно спросил он и красноречиво замолчал.
– Хорошо-о-о…– промычала в ответ Кира, но с языка чуть не слетело: «Не дёшево ли ты берёшь за взлом чужого аккаунта и подделку переписки?» Но к счастью, «братик» её опередил:
– Ну и лады, – одобрил он её согласие и завершил разговор: – Всё, побежал я, некогда мне с тобой тут базарить. Целую, крошка.
Вот это отношения: «ты мне – я тебе»! А Кира раньше переживала, что у неё нет брата, защитника. Лучше уж одной, чем с таким «братиком».
К сожалению, это были не все её «семейные» разочарования. За ужином она познакомилась со «своим» отцом. Поджарый, его можно даже было назвать симпатичным, если б не цепкие жёсткие глаза, которыми он впивался в неё ни с того ни с сего, задавая при этом неудобные вопросы. Пару раз даже казалось, что он её раскусил. Сейчас скажет, что она не его дочь, и всё, обман выльется наружу. Кира краснела, бледнела. Страх разоблачения сковывал её всё больше. Но Антон вдруг так же внезапно переводил взгляд на жену и продолжал разговор с ней как ни в чём не бывало. Возможно, у Киры от стресса просто разыгралось воображение… Надо отметить, непринуждённой обстановки за столом не было с самого начала: Лера всё время «держала спинку», натянуто смеялась над шутками мужа (чувствовалось, что здесь ловят каждое слово и взгляд этого человека), и Кире передалось это её напряжение. В конце ужина с ней провели воспитательную беседу, и она поняла, к чему были эти многозначительные взгляды.
– Лера мне сказала, что ты не хочешь участвовать в фотосъёмке на следующей неделе? – осведомился новоявленный отец.
Вопрос был задан небрежным тоном, и Кира, ещё ничего не подозревая, попыталась что-то ответить в своё оправдание, но он вдруг бесцеремонно перебил её.
– Тебе нравится такая жизнь? – надменно спросил он, обводя рукой комнату.
Она чувствовала угрозу, поэтому быстро кивнула, чтобы не раздражать его.
– Так вот, – продолжил он холодно, – чтобы иметь и поддерживать этот уровень, ты должна постоянно прилагать усилия. Я уже говорил, в этой жизни ты должна научиться использовать свои сильные стороны, быть профессионалом. Скажи, в чём сейчас ты профи?
– Ну… – тянула Кира время, во все глаза смотря на «отца», пытаясь угадать верный ответ.
– Точно не в учёбе, – не став дожидаться, подытожил он свою мысль с полупрезрительной улыбкой. – Не это твоё сильное место. А вот внешность у тебя благодаря матери то что надо. Совершенствуй себя в этом. Делай, что нужно должным образом, иначе толку не будет. Поняла?
Кира вспомнила, что говорила Вероника о своих родителях. Лучше им не возражать (в их доме это не приветствуется). Какой смысл наводить здесь порядки, лучше нервы сберечь, и очень уж хотелось побыстрее свалить с этого застолья под названием семейный ужин, поэтому она тихо выдавила из себя:
– Да, папа, я поняла.
Однако он не сразу отпустил её, уточняя с недоброй усмешкой:
– Что же ты поняла?
– Что нужно относиться должным образом к своим обязанностям, – взяв себя в руки, чётко отрапортовала она.
– Отлично, – скупо произнёс он и, промокнув рот салфеткой, отодвинулся от стола. Лера тут же подскочила к нему, собирая тарелки. И Кира поняла, что ужин завершился. К счастью.
«Странная семейка!» – думала Кира, отправляясь в свою комнату. Да, может, папка её слишком прост по сравнению с богатым и влиятельным отцом Вероники, но он всегда искренне интересуется её жизнью, а не указывает, что и как делать. Неожиданно она заскучала по своим родителям… Дома она чувствовала, что её любят, а здесь – нет. И вообще, жизнь у Веронички не сахар. Все от неё что-то хотят, требуют, поэтому всё время надо притворяться: быть хорошей ученицей, заботливой подругой, услужливой сестрой, послушной дочерью! А как же её личные чувства, эмоции? Интересно, самой-то Вероничке нравится такая жизнь? Если нет, то это ещё ужаснее. Всё время делать то, что тебе не нравится, не интересно!
А где же сладкие плюшки? Их, походу, нет! Для Киры уж точно. А она ещё завидовала Королёвой, что все её любят просто так, потому что она такая, какая есть. А получается, это работа, ежедневная работа – заслужить, а потом и удержать всеобщее внимание. Вот сколько они перед зеркалом просидели – красоту наводили? А ролики эти на потребу зрителям ведь тоже массу времени отнимают, а Машку с Дашкой развлекать, а мальчишек этих? В общем, не нравится ей такая жизнь, искусственная какая-то, ненастоящая.
«Хочу обратно! К своим родителям, в свою жизнь, в своё тело!»
Только как всё вернуть назад, она не знала, но догадывалась, что причины нужно искать в волшебной стране. Но как туда попасть? Мия на связь не выходит, Милан в Мегаплантисе. И тут она вспомнила про кольцо! Оно же осталось у Веронички на пальце! Как же она могла оставить его! Нужно срочно забрать! Вдруг Мия захочет с ней связаться? Кольцо – единственный шанс всё исправить!
Кира быстро оделась, написала сообщение Королёвой: «Иду к тебе, надо поговорить» и отправилась к выходу. Но проходя через гостиную, она столкнулась с препятствием – «мамой», которая снова висела на телефоне.
– Лера... Э-э-э… Я тут быстро… ненадолго… мне надо Насте помочь, она просила… – блеяла Кира, придумывая на ходу повод, чтобы выйти из дома.
«Мама» неожиданно оторвалась от телефонной трубки и, внимательно вглядываясь в лицо «дочери», будто смутно о чём-то догадываясь, настороженно произнесла:
– Ты какая-то странная сегодня, Ника.
Кира напряглась, но к счастью, на другом конце Лере сообщили нечто такое, что тут же переключило её внимание, и она, махнув рукой, мол, иди уже, снова увлеклась разговором.
Дверь в собственную квартиру ей должна была открыть Вероничка, они так договорились, и Кира разом собиралась выдать ей все свои претензии, но когда увидела её, опешила так, что слова застряли в горле. Она второй раз за день не узнала себя!
– Нравится? – спросила Вероничка, видя её реакцию. – Скучно было, вот поработала над твоей внешностью. Волосы выпрямила, пряди цветные добавила, стрелки подвела. Сделала из тебя человека, можешь сказать мне спасибо.
– Спасибо, – ядовито буркнула Кира, приходя в себя.
– Мамуль, это ко мне подружка! – прокричала Вероничка, пропуская Киру в квартиру.
– Я не называю маму мамулей, – шипя, напомнила ей Кира.
– Да, а по-моему, зря. Знаешь, ей нравится. Она радуется, когда я говорю так, и разрешает мне многое, между прочим... Смотри, я даже накрасилась, а она ничего не сказала. Хм… Мы поладили с ней быстро, а ты меня ею пугала. Короче, годные предки у тебя.
Кира ничего не сказала, но была удивлена.
– Ну, как там в школе всё прошло? – продолжала щебетать Вероника, явно пребывая в хорошем настроении.
– Как, как, – недовольно буркнула Кира, вешая ветровку и снимая обувь, – хорошо всё прошло. Как была звездой, так и осталась, не беспокойся!
Вероника смешно надулась.
– Почему не отвечала на мои сообщения? – недовольно поинтересовалась она, пропуская Киру в комнату и закрывая дверь.
– Почему?! А я тебе сейчас расскажу, почему! – Кира дала волю своему возмущению и, как фокусник, вытащила из кармана сложенный вдвое белый лист бумаги, взятый в Вероникином ежедневнике.
Удивительно, но Королёва даже и не смутилась, только повела неопределённо плечами:
– Ну и что? Подумаешь! На войне, как в любви, все средства хороши, не знала?
От такой наглости Кира потеряла дар речи, а когда обрела, пробормотала:
– Тебя послушать, так любую подлость, получается, прикрыть этим можно?
– Получается, – невозмутимо парировала Вероничка и надменно добавила: – И нечего на меня так смотреть. Не надейся, душу изливать тебе не собираюсь.
Кира подумала, что никогда не смогла бы сделать такое – совесть ей бы не позволила, но удивительно другое – Вероничку она даже не мучала!
Обе насупились и замолчали, каждая думала о своём. И тут Кира внезапно заметила, что у Веронички на руке нет кольца.
– Где оно?
– Что?
– Кольцо! – почти закричала Кира.
– Ах это огромное, дурацкое! Я его сняла, не помню, куда положила, – легкомысленно отмахнулась Королёва.
– Всё ты помнишь, память у тебя первоклассная, сама недавно хвасталась! – разозлилась не на шутку Кира. – Такие подробности про всех запоминаешь, а тут кольцо куда положила, забыла. Не верю!
– Фу-ты ну-ты, как разошлась-то! Зачем оно тебе? – фыркнула Вероника.
– Я не поняла, ты хочешь вернуть всё обратно или нет? – стараясь держать себя в руках, спросила Кира.
– А что, это как-то связано с кольцом? – ехидно поинтересовалась Королёва.
– Давай без лишних вопросов, – предложила Кира.
– Давай, но тогда ты не получишь своё кольцо, – мгновенно отозвалась соперница с гадкой улыбочкой (надо же, как характер меняет внешность!).
Тут Кира разозлилась не на шутку и проявила стойкость. Она была уверена в себе как никогда.
– Хорошо, – спокойно заявила она, – я тебя поняла. Пусть остаётся всё как есть, я пошла, – и развернулась к двери.
Вероника тут же почувствовала её решимость и подскочила, перекрывая путь.
– Ладно-ладно, верну я тебе твоё кольцо, – она открыла ящик стола и, передавая аккуратно завёрнутое в бумагу украшение, благоразумно улыбнулась: – Пообещай только, пожалуйста, что решишь наш вопрос в ближайшее время.