Кира ни на секунду не сомневалась в словах подруги, она верила ей, как самой себе, ведь Мия для неё была воплощением правды и справедливости. Но ей было страшно. Поэтому она никак не могла принять, что Зигор-Велес – этот мудрый учитель-наставник, давший ей волшебную силу, может быть коварным злодеем, желающим погубить мир Мии. Всё это не укладывалось у неё в голове, хотя она и помнила своё первое впечатление от встречи с ним, когда ощутила холод с головы до пяток, но почему-то навязчивая мысль: взрослые не могут врать, неотступно преследовала её! Ведь если могут, кому тогда верить? Родители часто настаивают на своём, но не потому что они плохие, а просто потому что знают больше и хотят предостеречь своих детей от боли и опасности.
Может, Зигор-Велес всё же знает то, чего не знает Мия... Ей хотелось думать, что кто-то просто ошибся, что-то недопонял и скоро всё благополучно разрешится.
- Послушай, может, ты всё же заблуждаешься насчёт учителя, – приложив ладошки ко рту, тихо произнесла Кира. – Ну не верю я, что он мог специально наслать этих животных. Ведь это бесчеловечно, он же не монстр какой-нибудь.
Мия ничего не ответила, только пожала неопределённо плечами и после секундной заминки вдруг произнесла:
- Кира, зачем ты вообще здесь? Ты ведь совсем ничего не понимаешь. Ты нам чужая. Зигор-Велес насильно отправил меня в Урбанию, мне никогда там не нравилось. Он приказал изучать альтернативные миры через их представителей. Ты и была этим представителем. Но ты никогда не была мне по-настоящему интересна. Я просто выполняла задание.
Киру шокировали слова подруги, но она вдруг подумала, что Мия говорит так, потому что обиделась, что она встала на защиту Зигор-Велеса. Сейчас она объяснит ей, расскажет, что на самом деле ей совершенно всё равно и главное для неё она, их дружба, но не успела Кира и рта раскрыть, как Мия неумолимо продолжила:
- Кира, живи, как считаешь нужным. Нас больше ничего не связывает, мы больше не подруги. Возвращайся к себе. Тебе тут не место.
Киру словно молнией ударило. Она растерянно оглядывала комнату в поисках ответов, хотела что-то сказать, но не могла вымолвить и слова, будто не хватало воздуха. Она начала задыхаться.
И тут к ней подошла Мия, почти вплотную, взглянула, и нежное сочувствие проскользнуло в её глазах, но Кира решила, что ей показалось, потому что та снова сухо произнесла: – Вижу, ты носишь мой шарф, так вот можешь оставить его себе, он мне больше не нужен! – При этом она взяла её за руку и надавила на ладонь, и тут же Кира услышала у себя в голове её голос: «Кира, милая, тебе и правда нельзя здесь находиться. Я с самого начала не хотела втягивать тебя во всё это. Пойми, Зигор-Велес – страшный человек, он очень опасен. Он должен думать, что ты веришь ему, только так у тебя есть шанс вернуться домой».
Радость заполнила сердце Киры: волшебный мир дружбы, преданности, взаимопонимания, который минуту назад для неё рухнул, засиял вновь. И хотя вслух Мия ничего не произносила, губы её даже не шевелились, Кира понимала, что это не галлюцинации. «Телепатия! Общение без слов!» – вспомнила она, как подруга однажды разговаривала с травочушкой у себя на руке.
И она была так счастлива, что только, наверное, полминуты спустя до неё наконец дошёл смысл сказанных Мией слов. Она в опасности! Вот почему подруга перешла на язык телепатии: потому что Зигор-Велес, возможно, подслушивает их разговор. Да почему возможно! Конечно! Он и подслушивает. Ведь всё помещение утыкано какими-то кнопками и устройствами. Поэтому Мия и повела себя так странно.
Ситуация за считанные минуты изменилась кардинальным образом. Ей стало противно, захотелось выбраться на свежий воздух.
- Душно, давай откроем окно! – предложила Кира, подумав, что они могли бы улететь сейчас отсюда.
- Я думаю, окна не открываются здесь, ведь там нет кислорода, – вслух сказала Мия, кивая на мутное стекло, и снова Кира услышала в голове её голос: «И мы не сможем улететь отсюда, он отнял у меня все мои способности».
«Какой ужас! – подумала девочка, боясь и не зная уже, что говорить вслух. – Ситуация хуже, чем она могла себе представить. Значит, всё-таки правда, Зигор-Велес – настоящий злодей, и они в ловушке!»
Она прикрыла рот рукой, чтобы с непривычки не проговориться вслух, и мысленно попробовала задать Мие вопрос: «Он держит тебя здесь насильно? Ты такая бледная!»
Кира не понимала, как фразы, возникающие у неё в голове, стали транслироваться у подруги, но видела, что та слышит и понимает её, а она в свою очередь осознавала, что говорила Мия. Но внешне всё выглядело так, будто обе молчали.
«Бледная… – думаю, просто не хватает солнца, которого здесь нет, – бесстрастно ответила Мия и быстро сменила тему: – Кира, ты должна что-то говорить вслух. Он может заподозрить нас. Понимаешь?»
«Да, но что?!» – кричала молча растерянная Кира.
«Подумай. Подыграй. Говори то, что он хотел бы услышать».
Кира смутилась. Она не очень-то умела врать. Её всегда выдавали эмоции. Но это ведь всё ради спасения подруги, поэтому она должна, должна сделать так, как говорит Мия. «Ну же! Ты сможешь!» – подбодрила она себя и ринулась на абордаж.
- Это, конечно, не моё дело, я скоро вернусь домой... Но Зигор-Велес прав, ты сумасшедшая! – решительно заявила она. – Напридумывала себе, бог знает что. Ты просто не видела мир раптусов. Такое, знаешь, невозможно сотворить. Эти животные совершенно неуправляемы, – тут Кира запнулась, вспомнив, как легко она остановила одного из них с помощью волшебства, которое дал ей Зигор-Велес, но она не стала заострять на этом внимание и быстро продолжила, как надо, играть свою роль дальше: – У тебя просто нервный срыв от всего пережитого. Тебе нужно успокоиться и хорошенько подумать. Мегаплантис – ваш единственный шанс на спасение. А ты своим упрямством можешь погубить не только себя, но и близких. Посмотри, какая ты бледная! Ты больна, тебе нужна помощь. Доверься ему.
- Ты права, это не твоё дело, но я подумаю, – с лёгкой усмешкой произнесла Мия, а в голове у Киры прозвучала другая фраза: «Молодец, в тебе, оказывается, был скрыт театральный талант». Кира тут же нашлась: «Ага, не так всё сложно, думаю, я ещё и не то могу!»
- Тебе просто нужно вернуть учителю семена и взрастить новые деревья, делов-то! И всё у вас будет по-прежнему, – продолжила «подыгрывать» Кира.
«Ты быстро учишься», – передавала ей мысленно Мия. И они снова обменялись тайными взглядами, понятными только им двоим.
Кира открыла было рот, чтобы продолжить играть дальше, как тут внезапно запылало кольцо у неё на пальце. Красный огонь не обжигал, но девочка вздрогнула от неожиданности и вытянула вперёд руку. На всякий случай.
- Это кот меня вызывает, – заговорщицки прошептала она, толком не зная, как правильно реагировать на это событие: радоваться или огорчаться.
- Знакомое кольцо, – заметила Мия.
- Прости, но мне пришлось взять его, – вспомнив, как они с котом рылись в вещах подруги, начала виновато оправдываться Кира, – твой домашний питомец приказал мне, иначе я не смогла бы попасть сюда.
- Вообще-то, оно не моё.
- А чьё? Кота?
- Да, это кольцо Миу, он носил его раньше, пока не поменял на браслет.
- Миу? – эхом отозвалась Кира, всё ещё надеясь, что подруга просто оговорилась, перепутав имена.
- Прости, я думала, ты догадалась, – сочувственно проронила Мия.
Кира замерла, и в комнате воцарилась тишина. Она, конечно, подозревала, что у Миу есть тайны, но чтобы всё было именно так… Она потерянно смотрела на подругу, в уме складывая разрозненные фрагменты в общую картину. Быстро проносились воспоминания. Первый раз, когда она увидела кота в доме родственников Мии, он уже показался ей знакомым. А потом, откуда ни возьмись, на карнавале появился этот мальчик в гусарском наряде. То же самое было, когда они с Миланом отправились второй раз в сундучковый город: исчез кот, и тут же возник Миу, мальчик, сотканный из воздуха и света, с изумрудными глазами. Глаза! Как же она не заметила сразу? Это сходство? Почему была слепа? Да потому что влюбилась – вот почему! Поэтому и не замечала ничего дальше своего носа. Вообразила себе! А он… он просто использовал её…
Она закрыла лицо руками. Разнообразные чувства охватили её, сложный букет: от стыда и смущения до ярости и гнева. И хотя она всё уже поняла, ей хотелось, нет, ей просто жизненно необходимо было услышать подтверждение.
- Скажи, – обратилась она к Мие, осторожно убирая одну ладошку, – выходит, Милан и Миу одно и то же, – она запнулась, никак не могла подобрать нужное слово, – существо.
Мия кивнула, и Кира уловила в её взгляде сострадание.
- То есть кот в лице мальчика? Оборотень, что ли? – прошептала она и не в силах уже справиться с охватившим её горем закричала: – Да как же так можно?! – И почему-то расплакалась.
Мия прижала её к себе. И Кира тут же услышала в голове её успокаивающий голос: «Да, когда нравится кто-то, случается, и плакать… Ты знаешь, мы оба – ученики Зигор-Велеса, и каждый из нас обладает врождёнными способностями. У Миу с детства было ярко выраженное животное начало. Нужно было только определить тотем. Ты, наверное, заметила, какой он гибкий, пластичный, поэтому учитель и решил, что он будет перевоплощаться в кота. Сначала он изучал повадки кошек, потом было зелье, теперь же ему нужен только браслет, который утягивается на его лапе, когда он превращается в кота. Кольцо постоянно спадало, пришлось заменить его. Ты ещё не научилась, на это нужно время, мы же с помощью этих украшений можем… вернее, могли многое, например держать между собою связь».
«Вот значит как! Тогда больше оно мне не нужно! – отстранившись от подруги, вслух чуть не закричала Кира, яростно пытаясь снять уже погасшее кольцо. – Но почему? Почему он скрывал от меня, что он и есть тот самый кот?»
«Боюсь, это расстроит тебя ещё больше…», – с обезоруживающей прямотой ответила ей Мия.
«Ну и пусть, меня слишком долго водили здесь за нос, теперь я хочу знать правду!» – с вызовом выпятив подбородок, заявила Кира.
«Хорошо, тогда слушай, – со свойственным ей спокойствием начала Мия, глядя на Киру с печальным сожалением. – В Планта́йе все могут путешествовать по городам через порталы, но в другие миры переходить могут только наставники и их ученики. Первым, кого Зигор-Велес отправил в ваш мир, был Миу. Но оказалось, что попасть в Урбанию он может только в виде кота, поэтому учитель повсюду в нашей квартире установил заряженные предметы-передатчики: дверные ручки в виде кошки, нарисованный город, сундук с кошачьими лапами – всё, что могло бы способствовать связи миров. Мы даже придумали ему кличку – Милан, созвучную с его настоящим именем. Смеялись… А потом учитель забрал его обратно: отрабатывать новый навык. Он не рассказывал, запрещено, но я знала, он обучал его гипнозу, учил выведывать и внушать людям нужную информацию. И я насторожилась тогда, когда обнаружила тебя наедине с ним в пустой квартире почти без сознания, помнишь, когда ты, решив сбежать из дома, прибежала ко мне ночью. А позже догадалась, что Зигор-Велес хочет использовать тебя, поэтому и постаралась быстро исчезнуть из твоей жизни, надеясь, что они оставят тебя в покое, но, к сожалению, не вышло…»
«Как подло! Мерзкий, мерзкий предатель, ненавижу!» – яростно твердила Кира. Она вскочила на ноги и начала кружить по комнате, чтобы успокоиться. Глаза её горели. И хотя она понимала, что своим поведением подводит их обеих и ей нужно сейчас взять себя в руки, продолжая разыгрывать Зигор-Велеса, но обида так захватила её, что она не могла.
И гнев её, конечно, был вызван совсем не тем, что кот оказался Миу, и даже не тем, что он пытался выведать у неё информацию с помощью гипноза. Она была влюблена и задета до глубины души за самое живое, что есть у влюблённых: уверенность в том, что их чувства взаимны. Влюблённые люди вообще очень уязвимы, потому что открыты, ощущают всё остро и обидеть может любое неосторожное слово, холодная интонация и даже взгляд. А тут такая правда, которая состояла в том, что Миу, оказывается, всё это время только делал вид, что искренне заинтересован ею, на самом же деле просто играл на её чувствах, используя в своих интересах. Хотя здесь, наверное, есть и её вина. Ведь он ни разу не говорил ничего напрямую, делая только намёки. Она всё придумала сама, ведь ей так хотелось верить, глупой, что она и правда может понравиться такому красивому парню! Почаще бы смотрелась в зеркало! О чём она только думала?! Стыдно! Стыдно ещё и за то, что в столь трудный и опасный момент для подруги она думает больше о своей задетой гордости и уязвлённом самолюбии, а не о том, как им обмануть Зигор-Велеса и выбраться отсюда.
Нужно срочно собраться, успокоиться, восстановить душевное равновесие. Глубокий вдох-выдох. Наконец, когда щёки перестали гореть, она положила на кушетку кольцо, виновато подняла глаза на Мию и… увидела там лишь грустную улыбку, полную участливого сочувствия. И от этого ей стало ещё хуже.
«Я всё испортила, – произнесла Кира, снова чуть не плача, – не доиграла до конца, как нужно. Мы пропали».
Но Мия лишь бесстрастно покачала головой: «То, что ты чувствуешь, – естественно и не запрещено. Не переживай, в любом случае я помогу тебе выбраться отсюда».
«А как же ты?» – воскликнула Кира.
«Боюсь, Зигор-Велес не выпустит меня, пока не получит семена», – ответила Мия.
«Но почему ты не хочешь отдать ему их?» – выпалила простодушно Кира, наивно полагая, что это решило бы все их проблемы.
«Не могу… это последний шанс спасти Планта́йю», – печально отозвалась Мия.
И хотя Кира всегда принимала почти всё, что говорила подруга, сейчас она пребывала в недоумении. В голове всё смешалось.
«Я не понимаю. И что же нам делать?» – беспокойно оглядывая серые стены, протянула она. При этом у неё был такой беспомощный вид, что Мие пришлось прийти ей на помощь. Она дотронулась до её плеча и произнесла голосом, в котором присутствовала такая безграничная уверенность и сила, которая каким-то непостижимым образом передалась и ей.
«Мы найдём выход, он есть всегда, главное – не отчаиваться, верить, набраться терпения и ждать. Поверь, момент обязательно представится…»